Сообщения о том, что Роспотребнадзор не впустил на территорию России очередную партию продуктов из Беларуси, Украины, Финляндии или Польши напоминают сводки с фронтов. Причем с фронтов самой абсурдной войны за всю историю человечества. И речь даже не о том, что идет настоящая война между Россией и Украиной, Россия упорно воюет с собственным населением.
Что-то похожее уже было в истории – Голодоморы в Украине и Казахстане, в самой России, предшествующее этому «раскулачивание». Большевики почти сто лет назад начали свой «исторический путь» с экспроприации, грабежей. Нынешние потомки комиссаров продолжают дело дедов и прадедов.
Население огромной страны начинает жить между холодильником и телевизором, хотя воздействие этих двух бытовых приборов разное – один влияет на нижнюю часть тела, второй – на верхнюю. Судя по всему, они по-прежнему, как и все предыдущие десятилетия, являются главными в жизни россиянина. И Кремль об этом знает, манипулируя мозгом и желудков соотечественников.
В Российской империи до большевиков жили такие крестьяне, которые своим трудом заслужили прозвище «кулаки». Те, кто держал хозяйство в крепком кулаке, мог и любил работать, расширял и развивал, как бы сейчас сказали, фермерское хозяйство и нанимал других крестьян на работу. Крестьяне из бездельников «кулаков» называли «мироедами», «куркулями», «скупцами» или «скрягами». Исследователи по-разному объясняют происхождение слова «кулак», как заимствование из польского, тюркского или эстонского языков, а к появлению на политической арене большевиков, «кулаки» стали классовыми врагами. Товарищ Ленин, сам никогда в жизни ничего не производивший, начал создавать «советского человека», воспитанного в ненависти к людям, умеющим трудиться.
Конечно, «мироедов» и «хапуг» ненавидели всегда, еще до появления людей с красными знаменами и нарисованными серпами и молотами. Но как бы не влияли традиции ругать зажиточных россиян, их все-таки уважали и стремились подражать. Зажиточные купцы и промышленники, начинавшие как «кулаки», посылали детей учиться за границу, строили особняки в европейском стиле, поменяли сюртуки и поддевки на пиджаки и смокинги, купеческие жены и дочери – в кринолине, попрятав в сундуки сарафаны и кокошники. Большевистская сказка о «светлом будущем» была рассчитана на большую часть населения и в ней не было места для «среднего класса». Ленин решил их извести, чтобы не было примера зажиточности. Всероссийский староста Михаил Калинин, сам крестьянского происхождения, «кулаков» ненавидел лютой ненавистью.
«Кулаков» грабили до 1923 года. На подводах в сопровождении революционных солдат приезжали комиссары и экспроприировали «излишки», оставляя прожиточный минимум. С 1918 года большевики изъяли у «кулаков» более 50 миллионов гектаров частной земли. Потом комиссары поняли, что Советскую Россию стало нечем кормить и на пять лет ввели новую экономическую политику, НЭП. В 1928 году большевики испугались классового разделения крестьян и вновь начали уничтожать «кулачество». 30 января 1930 года ЦК ВКП(б) принимает постановление «О мерах по ликвидации кулачества как класса». Советская власть решила создавать колхозы, в которых не было частной собственности, а было все «советское».
В январе 1930 года ЦК ВКП (б) объявило о создании общественных, коллективных хозяйств – колхозов. Согласно решению советской власти, «кулаки» официально становятся врагами. По этому постановлению ЦК ВКП (б) они были разделены на три категории: первая категория — контрреволюционный актив, организаторы террористических актов и восстаний, вторая категория — остальная часть контрреволюционного актива из наиболее богатых «кулаков» и полупомещиков, третья категория — остальные «кулаки».
Результаты коллективизации чудовищные. Только в Украине в 1932-33 годах жертвами Голодомора стали более 6 миллионов человек. Тогда же в 1932-1933 годах более миллиона человек погибло от голода в Казахстане. Общая цифра погибших в эти годы, в том числе на Северном Кавказе, Южном Урале и Западной Сибири составляет более 8 миллионов человек. Странно, но коммунисты должны были помнить, сколько человек погибло во время Голодомора в Поволжье 1921-1922 годов – около 5 миллионов, от голода в Казахстане в 1919-1922 годах погибло около 1 миллиона человек. Забыли, продолжая уничтожать частную собственность, заменив естественное желание работать «правом на труд». Одной из причин Голодомора первых лет советской власти – продразверстка и уничтожение большевиками частной торговли.
Историк Виктор Кондрашин в своей книге «Голод 1932—1933 годов. Трагедия российской деревни» написал, что «в контексте голодных лет в истории России своеобразие голода 1932 -1933 годов заключается в том, что это был первый в ее истории «организованный голод». Многие современные российские историки пытаются сделать приятное Кремлю, публикуя «опровержения» и «разъяснения» по поводу украинского Голодомора, практически не упоминая жертв голода в Казахстане. Даже эта страшная трагедия стала поводом для манипуляций. Как, впрочем, и количество жертв голода в 1946-1947 послевоенных годах, их было более 1 миллиона человек.
Советская власть в период первого Голодомора 20-х годов решила «спасти» страну, ставшим уже традицией способом – грабежом, а следующей жертвой стала церковь. Советская власть под предлогом помощи голодающим изъяла только в 1922 году церковных ценностей на четыре с половиной миллиона золотых рублей. Собственно на покупку продовольствия из них было потрачено около одного миллиона. Все остальные деньги были пущены на иные цели, главным образом на «разжигание мировой революции». В процессе церковной экспроприации было расстреляно большое количество священников и мирян, пытавшихся защитить церкви от большевистских грабежей. Только в 1922 году было зафиксировано 1400 случаев кровавых столкновений населения с большевиками, изымавших церковные ценности – золотые оклады, кресты, ритуальную посуду. Значительная доля ценностей пошла на содержание партийного и советского аппарата. Именно в это время сотрудникам аппарата были увеличены зарплата, различные виды довольствия. Часть золота и драгоценностей была попросту разворована, о чём свидетельствуют суды, прошедшие над сотрудниками Гохрана.
В послевоенные годы прилавки советских магазинов представляли собой убожество ассортимента, а в лексиконе советских людей прочно закрепились слова и словосочетания – «достать», «выкинули сосиски», «в одни руки больше килограмма не давать». При Сталине открыли Елисеевский магазин, который стал музеем мнимого благополучия советского пищепрома, в котором продавцы и мясники были одеты в костюмы и галстуки. Но голод и недостаток продуктов был вечным спутником советской власти. Хрущев пытался накормить население кукурузой, при Брежневе развитие получили спецмагазины, где «отовариться» могла номенклатура, а население по-прежнему давилось в очередях за растворимым кофе Днепропетровского комбината пищевых концентратов. Остальные советские люди наслаждались кофейным напитком «Летний» – из цикория и ячменя.
С появлением советского телевидения жить в недостатке стало интереснее. Людям рассказывали о голодающих американцах, об огромных очередях за продуктами в европейских странах. Советский народ стал сочувствовать всему миру, безропотно наблюдая, как КПСС оказывает интернациональную помощь странам Африки, Азии и Латинской Америки. Народ не знал, что помощь была военной, а чтобы оружия стало больше, то приходилось затягивать ремни, «доставать сосиски» и питаться серыми макаронами.
Мужество советского народа отражено в фольклоре того времени, который почему-то называли антисоветчиной. Но люди все равно шутили – сами над собой. Например, в ходу был анекдот о том, что «у советских женщин всегда есть две проблемы – что покушать и как похудеть». Страна с 1917 года жила двойной жизнью, а с развитием технологий, эти жзни стали и виртуальными – по телевизору говорили о том, что «такой страны не знаю, где так вольно дышит человек», а этот человек бежал рано утром записываться в очередь за сгущенкой. Возвратившись домой, он по телевизору опять видел счастливые лица.
Путин наверняка помнит то время. И прекрасно знает, что большинство россиян определяют свое отношение к политике не только по тому, что есть в холодильнике, а – что покажут и о чем скажут по телевизору. Еда давно стала предметом регулирования политики. Так было в СССР, традицию возрождает Путин: пропавшие продукты, по версии телевизора – происки мирового империализма.
Я с трудом представлял, что в России опять будет дефицит и очереди за гречкой и солью. И связано это не с тем, что Обама захотел увидеть российское население голодным, а потому, что в России традиционно, со времен большевиков манипулируют достатком, сваливая недостаток на кого-то.
Олег Панфилов, Радио «Свобода»
